Эти массы бывших солдат с оружием и без него наполняли города и деревни и как бывшие фронтовики занимали господствующее положение в местных Советах и становились вождями поднимавшегося с низов мятежного эле¬мента. Установившаяся власть не только не сдерживала самочинные выступления, но и поощряла их, а потому крестьянская масса приступила к решению своего главного исторического и бытового вопроса: захвату земель. А между тем с расстройством железнодорожного транспорта, с развалом промышленности и прекращением доставки в деревню изделий городского производства связь деревни с городом всё более сокращалась. Городское население изолировалось от деревни, средства питания в города поступали плохо, по той причине, что денежные знаки теряли всякую ценность, и купить на них было нечего. Фабрики, под лозунгом превращения их в собственность рабочих, быстро превращались в мертвые организмы. Чтобы прекратить разложение действующей армии, высшие командиры, генералы Алексеев, Брусилов, Щербачев, Гурко и Драгомиров, прибыли в Петроград. 4 мая состоялось объединённое заседание Временного правительства, исполнительною комитета Совета рабочих и солдатских депутатов, на котором были заслушаны заявления командного состава. Речи генералов представили яркую картину развала действующей армии и бессилие командного состава остановить этот развал без властной помощи Временною правительства. В итоговом заявлении было сказано: «Нам нужна власть: вы вырвали у нас почву из-под ног, так потрудитесь её восстановить... Если вы хотите продолжать войну до победного конца, то необходимо вернуть в армии власть...». На это член Совета рабочих и солдатских депутатов Скобелев ответил, что «революция не может начинаться и прекращаться по приказу...». Это демагогическое заявление и было основанием для происходившего развала армии и страны. Действительно, все творцы революции относят революционные процессы к области метафизики. По их представлению, революция движется и управляется законами циклов. Вожди революции объясняют свое бессилие остановить разбушевавшуюся стихию тем, что остановить её никто не в силах, и она должна пройти все циклы своего развития до логического конца, и, только уничтожив все на своем пути, что было связано с прошлым порядком, стихия повернет вспять.

На Юго-Западном фронте до мая 1917 года не было ни одного убийства офицеров, чем другие фронты похвастаться не могли. Но даже популярному Брусилову не удавалось получить обещание от солдат наступать и атаковать вражеские позиции. Уже безусловно главенствовал лозунг: «Мир без аннексий и контрибуций» и баста. Так велико было нежелание продолжать войну. Брусилов писал: «Позицию большевиков я понимал, ибо они проповедовали «долой войну и немедленный мир во что бы то ни стало», но никак не мог понять тактики эсеров и меньшевиков, которые более всех разваливали армию, якобы во избежание контрреволюции, и вместе с тем желали продолжения войны до победного конца. Поэтому я пригласил военного министра Керенского прибыть на Юго-Западный фронт, чтобы на митингах подтвердить требование наступления от имени Петросовета, так как к этому времени авторитет Государственной Думы упал. В средине мая Керенский побывал на Юго-Западном фронте, произносил речи на митингах. Солдатская масса встречала его восторженно, обещала всё, что угодно и нигде не исполнила своего обещания. Я понимал, что война кончена для нас, ибо не было никаких средств заставить войска воевать». К маю войска всех фронтов совершенно вышли из повиновения и никаких мер воздействия предпринимать уже было невозможно. Да и назначенных комиссаров слушались лишь постольку, поскольку они потворствовали солдатам, а когда они шли им наперекор, солдаты отказывались выполнять и их распоряжения. Так бойцы 7-го Сибирского корпуса, находившиеся на отдыхе в тылу, наотрез отказались вернуться на фронт и объявили комиссару Борису Савинкову, что желают отправиться для дальнейшего отдыха в Киев. Никакие уговоры и угрозы Савинкова не помогли. Таких случаев было много. Правда, при объезде фронта Керенским его везде хорошо встречали и многое обещали, но когда доходило до дела, брали свои обещания обратно. Взяв окопы противника, войска на другой день самовольно их покинули, вернувшись назад. Они объявили, что так как аннексий и контрибуций требовать нельзя, то они возвращаются на свои старые позиции. Вот в такой обстановке Брусилов в мае 1917 года был назначен на должность Верховного Главнокомандующего. Видя полный развал армии, не имея сил и средств переменить ход событий, он поставил себе цель хоть временно сохранить боеспособность армии и спасти офицеров от истребления. Ему приходилось метаться из одной части в другую, с трудом удерживая их от самовольного ухода с фронта иногда целыми дивизиями и корпусами. Части с трудом соглашались вернуть начальство и оборонять свои позиции, но наотрез отказывались от наступательных действий. Беда была в том, что меньшевики и эсеры, считавшие на словах необходимым поддерживать мощь армии и не желавшие разрыва с союзниками, сами своими действиями разрушали армию.

Следует сказать, что подобные разрушительные процессы революционного брожения происходили и в других воюющих странах. Во Франции волнения в действующей армии, среди рабочих и общественности также начались в январе 1917 года. Более подробно об этом было написано в Военном Обозрении в статье «Как Америка спасала Западную Европу от призрака мировой революции». Это статья служит примером параллельности событий и подобности морального состояния армий воевавших стран и показывает, что военные тяготы и всевозможные недостатки в условиях позиционной трёхлетней войны были присущи не только русской армии, но и армиям других стран, в том числе и германской и французской. Русская армия до отречения государя почти не знала крупных волнений в войсковых частях, они начались под влиянием деморализации начавшейся сверху. Пример Франции показывает ещё и то, что революционная пропаганда и демагогия, в какой бы стране она не велась, построены по одному шаблону и базируются на возбуждении низменных человеческих инстинктов. Во всех слоях общества и в правящей элите всегда находятся люди сочувствующие этим лозунгам. Но без участия армии революций не бывает и Франция была спасена тем, что в Париже не было безумного скопления, как в Петрограде, запасных и учебных батальонов, а также удалось избежать массового бегства частей с фронта. Однако главное её спасение было в появлении на её территории вооружённых сил Америки, поднявших моральное состояние командного и общественного состава общества. 

Пережила революционный процесс и развал армии и Германия. После прекращения борьбы с Антантой армия разложилась, внутри её велась та же пропаганда, с теми же лозунгами и целями. К счастью Германии, внутри её нашлись люди, которые борьбу с силами разложения начали с головы и однажды утром были найдены убитыми и сброшенными в канаву коммунистические вожди Карл Либкнехт и Роза Люксембург. Армия и страна были спасены от неизбежного развала и революционного процесса. В России, к сожалению, Государственная Дума и Временное правительство, получившие право на управление страной, в своей деятельности и в революционных лозунгах нисколько не отличались от крайних партийных группировок. В результате они потеряли свой престиж в народных массах склонных к организованности и порядку и, особенно, в армии.

При наличии Временного правительства и Совета рабочих и солдатских депутатов, ещё продолжали деятельность Государственная Дума и Государственный совет, но они уже не пользовались большим влиянием в стране. В этой ситуации создавалось двоевластие в столице и безвластие в стране. Образовавшимся самочинно Советом рабочих и солдатских депутатов, с целью оформления своей законности, в апреле был созван Всероссийский съезд рабочих и солдатских депутатов, которые под вывеской различных политических партий от социалистов до анархокоммунистов в количестве 775 человек съехались в Петроград. В подавляющем большинстве съезд представлен был малокультурными слоями, а по национальности - инородцами. Если совет социалистов-революционеров ещё держался лозунга: война до окончания, хотя без аннексий и контрибуций, то лозунги большевиков были более прямолинейными и выражались просто: «Долой войну», «Мир хижинам война дворцам». Лозунги большевиков были оглашены прибывшим из эмиграции Ульяновым. В основу деятельности партии большевиков ставилось: 1) свержение Временного правительства и полное разложение армии 2) возбуждение классовой борьбы в стране и даже внутриклассовой в деревне 3) отрицание демократических форм государственного строя и переход власти к меньшинству (партии социал-демократов-большевиков), т.е. меньшинству, наиболее организованному, вооруженному и централизованному.

Декларирование большевистских вождей не ограничилось обнародованием их тезисов, и они приступили к организации реальной силы, усиленному формированию «Красной Гвардии». В её состав потянулись: уголовный элемент, подполье, дезертиры, наполнявшие страну, и в большом количестве рабочие-иноземцы, преимущественно китайцы, которых было много ввезено для постройки Мурманской железной дороги. А ввиду того, что в Красной Гвардии хорошо платили, туда потянулся и российский пролетариат, оставшийся без работы ввиду остановки фабрик и промышленного производства страны. Появление большевистских вождей на поверхности революционной смуты было для большинства настолько нелепым, что никто не мог допустить, что страна с тысячелетней историей, с установившимися моральными и экономически¬ми порядками и обычаями, могла оказаться во власти этой силы, которая со своего основания вела борьбу с вековыми общественными устоями человечества. В страну большевики принесли зависть, ненависть и вражду. 

Вожди большевизма привлекали народ на свою сторону не потому, что народ был хорошо знаком с политической программой Маркса - Ульянова, которую до 99% народа в СССР не знали и не понимали даже спустя 70 лет. Программой народа были лозунги Пугачёва, Разина и Болотникова, выражавшиеся просто и ясно: что нужно, бери, если дозволено. Эта упрощенная формула большевиками выражалась иначе и облекалась в форму ещё более понятную: «грабь награбленное». Действительно, по характеру своему значительная часть населения Руси анархична и не ценит общественного достояния. Но эта часть населения бесчинствует лишь с попущения правительства и так начала действовать ещё до большевиков. Просто шло и забирало то, что считало у него было отнято, и прежде всего, забирало землю у крупных помещиков.

Партия социал-демократов (большевиков) среди других политических группировок занимала особое положение, как по крайности своих идей, так и по форме их воплощения. По своей идеологии партия большевиков в революционном движении внутри России была преемницей партии Народной воли, совершившей убийство императора Александра II. После этого убийства последовал разгром этой партии внутри страны и главари народовольцев бежали за границу, где принялись за исследование причин неудачи их деятельности в России. Как показывал их опыт, после убийства главы государства положение не только не изменилось в их пользу, но династия ещё больше укрепилась. Главным теоретиком среди этой части народовольцев был Плеханов. При ознакомлении с теорией западноевропейских социал-демократов они увидели, что ошибка их в политической работе заключалась в том, что они главную опору своей деятельности видели в русском крестьянстве или земледельческом классе, а не в массах рабочего класса. После чего в своих рассуждениях они пришли к выводу: «Коммунистическая революция рабочего класса никоим образом не может вырасти из того мещанско-крестьянского социализма, проводниками которого являются почти все наши революционные центры, потому что:
- по внутреннему характеру своей организации сельская община стремится уступить место буржуазным, а не коммунистическим формам общежития;
- при переходе к этим коммунистическим формам общежития общине предстоит неактивная, а пассивная роль; 
- община не в состоянии двинуть Россию на путь коммунизма, а может только сопротивляться такому движению;
- инициативу коммунистического движения может взять на себя лишь рабочий класс наших промышленных центров».