ПАНОВ Н. УРАЛЬСКИЕ КАЗАКИ - СТАРООБРЯДЦЫ. ГОНЕНИЯ ЗА ВЕРУ.

Старообрядцы - общее название последователей ортодоксального православия до церковной реформы, проведённой патриархом Никоном (1653 - 1656 гг.). Старообрядцами, также называется часть православных христиан, отошедшая от господствующей в России Церкви после реформ московского патриарха Никона.

В 1654 году волею патриарха Никона были изменены обрядовые формы, утверждённые ранее не только обычаем, но и Соборами епископов. Были также исправлены некоторые места старинных богослужебных книг. Запрещалось привычное двуперстие в крестном знамении, хождение "посолонь" во время богослужений, "сугубое аллилуя", начертание имени Христова - Исус (а не Иисус) и другие обрядовые обыкновения. Принудительное внедрение этих новшеств вызвало открытое неповиновение церковным властям. Начался "Раскол". В дело вмешались и светские власти, начавшие преследования приверженцев старого обряда. За упорное сопротивление реформам сожгли на костре коломенского епископа Павла, протопопов Никиту (по прозвищу Пустосвят) и Аввакума. Последний в момент казни на костре поднял вверх двуперстие и вскричал: "Пусть будет проклята на веки казнь смертию за веру, за свободу душевную!". 

Не принял нововведений и Соловецкий монастырь, куда на старости лет ушло немало яицких и других казаков. Непокорный монастырь 8 лет держал осаду (1668 - 1676), пока царские войска не взяли его измором. Победители передушили монахов в петлях, а других участников сопротивления  разослали на покаяние  по отдалённым обителям, пообрезав им сначала носы и уши. В 1682 году Московский Собор епископов принял постановление об искоренении "Раскола" и преследовании всех приверженцев старого обряда. Однако, до берегов Яика нововведения патриарха Никона так, и не дошли. Вероятно, миссионерам "никонианской" церкви хватало забот и хлопот в центре государства, поэтому про отдалённую окраину, окружённую "воинственными" улусами калмыков и башкир, на время позабыли. После Астраханского восстания 1705 года, на Яик сослали бунтовавших там стрельцов, а вскоре, царь Пётр 1 оставил всем яицким казакам "крест и бороду", оградив тем самым их от гонений за веру на целый век. Императрица Екатерина II не преследовала за веру яицких (уральских) казаков даже после бунта Е. Пугачёва (1773 - 1775). Её сын Павел, став императором, создал из уральских казаков лейб - сотню, выказав им, тем самым, своё доверие и милость.

В конце XVIII века царское правительство начало внедрять в среде старообрядцев Единоверие - согласие, которое допускало, чтобы священники - никониане служили в старообрядческих храмах и проводили церковные службы по старому обряду. По сути, "единоверие" должно было заполнить "вакуум" старообрядческих протопопов, который образовался к тому времени и не дать прихожанам - старообрядцам примкнуть к более ортодоксальным течениям "беспоповцев". При императоре Александре I "единоверие" получило мощную поддержку правительства и началось его распространение в казачьих войсках Российской империи. Вместе с тем, при царе Николае Павловиче (1825 - 1855) усилились гонения на ортодоксальных старообрядцев. Тоже самое происходило и при Царе - Освободителе Александре II (1855 - 1881).

Ужесточение противораскольничьей политики в 1850 - е годы связано с именем графа Василия Алексеевича Перовского (1795 - 1857), который в 1851 году становится Оренбургским и Самарским генерал - губернатором. Во всеподданнейшем отчёте об управлении краем (1851 - 1852 гг.) он отметил отрицательное влияние раскола на общественную жизнь Оренбургского края. Предпринятые им меры: перевод Успенской часовни на правила единоверия, запрещение раскольничьих браков, закрытие моленных домов, поставили уральских старообрядцев в тяжёлое положение. Такой же политики придерживался и Уральский наказной атаман А. Д. Столыпин (1857 - 1862), заслугой которого явилось уничтожение ряда раскольничьих скитов (монастырей).   

О том как это происходило на Урале, сообщалось в заграничном журнале "Общее вече", № 1 от 15 июля 1862 года, статья "Уральское Дело": "В начале 1859 года, когда Сергиевский и Бударинский скиты приняли Единоверие и  когда Синоду было доложено, будто этого хочет и всё Уральское Казачье Войско (УКВ), Синод вслед обратил особенное внимание на старообрядческих попов, учителей и уставщиков. Обер - прокурор, по соглашению с членами Синода, полагая необходимейшей мерой для разрушения всех замыслов означенных вредных людей немедленное удаление их без огласки из Края, обращался к Военному Министру с просьбой об испрошении Высочайшего разрешения на то, чтобы по особому личному к генерал - адъютанту Катенину и генерал - майору Столыпину доверию Его Величества, впредь до особого повеления и в виде особого исключения, даровано было им право, препятствующих им в уничтожении раскола, несмотря на чин и звание, хотя бы то были люди Войскового сословия, - немедленно высылать: Столыпину - из Войска в Оренбург, а Катенину - из Оренбурга в отдалённые губернии, по своему усмотрению. На это император Александр наложил резолюцию собственноручно: "Согласен, но единственно по делам о расколе". Мы слышали, что это зверское поведение Государя исполнялось, но, к сожалению, не знаем подробностей, которые очень хорошо было бы напечатать для общего сведения. Дело в том, что Казаки просили свободы Старообрядчеству. Вместо этого им дали Единоверие, причём наследник, для возбуждения их усердия, послал им какой - то старинный образ. Казаки не поддались, Единоверия не приняли и теперь дело дошло до того, что Столыпин уехал в Петербург, а на Урал послан Иосиф Железное (вероятно, речь идёт о бытописателе Иоасафе Железнове - Н. П.) - что - то он сделает? МУДРЕНО ТОЛЬКО, ЧТОБЫ "КАЗАКИ СДАЛИСЬ. ЭТО НЕ МУЖИКИ, КОТОРЫМИ ПРАВИТЕЛЬСТВО ПРИВЫКЛО ПОМЫКАТЬ, КАК УГОДНО".

Возникает вопрос: почему уральский бытописатель И. И. Железнов удостоился чести быть помещенным на страницах "либерального" журнала, да, ещё, в "негативном" образе, по сути, противника ортодоксального старообрядчества? Вероятно, его "пути - дорожки", где - то пересеклись со сторонниками А. И. Герцена и Н. П. Огарёва.

"Общее вече" - революционная газета для народа, издававшаяся в 1862 - 1864 годах Вольной русской типографией А. И. Герцена и Н. П. Огарёва в Лондоне в качестве приложения к газете "Колокол". Основным автором и редактором газеты был Николай Платонович Огарёв. Также значительное участие принимал Василий Иванович Кельсиев, занимавшийся в Вольной типографии вопросами старообрядчества и раскола. Он уделял особое внимание политическим аспектам раскола. Возникла, даже, идея вовлечь в революционную борьбу большое количество "раскольников", подвергавшихся гонениям в Российской империи. Началась активная "борьба за старообрядца", так что "Общее вече" часто называли "газетой для старообрядцев". Однако, попытка агитации среди старообрядцев, вскоре, с треском провалилась. 

Молодой литератор и этнограф В. И. Кельсиев (1835 - 1872), проживая в эмиграции в Лондоне с ноября 1859 года по март 1862 года сблизился с революционером - демократом Александром Ивановичем Герценым. 2 марта 1862 года Кельсиев прибыл в Россию с паспортом турецкого подданного Василия Яни, был в Петербурге и Москве для организации единой революционной партии и для сближения со старообрядцами. Возвратившись в Лондон, с 15 июля 1862 года стал главным сотрудником "Общего Веча". Вероятно, статья "Уральское дело" была написана им. Можно предположить, что в Москве он встречался с Иоасафом Игнатьевичем Железновым и последний дал решительный отпор попыткам Кельсиева склонить его на свою сторону. А Кельсиев то, приезжал в Россию, чтобы склонить к возмущению во имя старой веры казачества Дона, Терека и Урала. Вот тут то, и могли пересечься "пути - дорожки" уральского казака - писателя И. И. Железнова и соратника Герцена этнографа В. И. Кельсиева. Кстати, с А. И. Герценым и его окружением был хорошо знаком приятель Железнова по московскому кружку И. С. Аксаков. Ещё один участник московского кружка, знавший Железнова, этнограф и беллетрист С. В. Максимов в 1862 - 1863 годах посетил Юго - Восток России, прибрежье Каспийского моря и Урал, и написал ряд статей, касающихся раскола. Ещё ранее из статей Максимова, напечатанных в "Иллюстрации" и "Сыне Отечества", составилась книжка "Рассказы из жизни старообрядцев" (СПб., 1861). Поэтому у революционера Кельсиева была и возможность и интерес "попасть" в московский кружок А. Н. Островского. Интересно другое, как сотрудникам "Общего веча" удалось раздобыть текст "Высочайшего разрешения". Неужели текст мог быть опубликован в открытом доступе? Даже, если он не был опубликован в России, это не означает, что уральские казаки - старообрядцы не знали о его существовании и не задумывались о своей судьбе в случае "религиозного" бунта против законной власти. 

В 1800 году в целях искоренения "раскола", были обнародованы Правила Единоверия (от 27 октября 1800 г.), на основании которых старообрядческие общины могли выполнять все предписания древнего благочестия и пользоваться дониконианскими богослужебными книгами в том случае, если они согласятся принять на приходы священников, присланных православными епископами. Уральские казаки единоверия не приняли. Тогда русские единоверцы послали на Урал из Москвы с увещеваниями владыку Софрония, предполагая в нём будущего уральского епископа. Посольство не принесло желаемых результатов, а старцы Сергиевского скита не приняли Софрония "достодолжно". Но всё же игумен скита Израил склонился на его увещевания и принял из его рук сан иеромонаха. После этого Софроний уехал, а старцы осудили действия Израила, сместили его с поста игумена и отправили на покояние в Бударинский монастырь, под начало строгого игумена Игнатия. Израил добился там популярности, братия признала его сан иеромонаха и поставила игуменом вместо нелюбимого Игнатия. При содействии Израила Единоверие стало распространяться по всей земле Уральских Казаков.

В отличие от единоверцев, ортодоксальные беспоповцы полагали, что в результате вероотступничества в ходе "никоновской" реформы истинное, канонически правильное священство, имеющее апостольское преемство, исчезло и не может быть восстановлено, а еретическое священство не является носителем благодати. Поэтому отсутствие духовенства, до сих пор, воспринимается ими как величайшая и невосполнимая утрата, свидетельствующая о наступлении последних времён, о приходе антихриста и близости конца света. У беспоповцев отсутствует церковная иерархия, они считают, что человеку не нужен посредник в разговоре с Богом. Избирается только староста, который управляет всеми делами в молельном доме.

Считается, что наказной атаман УКВ (1.IX.1857 - 8.IV.1862) Аркадий Дмитриевич Столыпин был гонителем старообрядчества и насильно вводил единоверие. Вот, что поведал о нём генерал - лейтенант русской армии, этнограф и путешественник А. К. Гейнс: "Желая обратить раскольников в православие, - писал Александр Константинович, - он, при содействии бывшего епископа Оренбургского, заключил с казаками следующее условие. Казакам - старообрядцам дозволяют строить церкви. Духовными их делами заведует атаман, но нашу иерархию они не приняли и просили своих выборных попов. Столыпин согласился на эти условия, а сам написал архиепископу, что казаки приняли единоверие. Теперь казаки одного прихода в Уральске требуют себе другого попа. Оренбургский архиерей, предполагая, что он имеет право рукополагать, вмешался в это дело, казаки же требуют утверждения попа атаманом, имея на то свои основания". 

В действительности же, Столыпину приходилось считаться со старообрядческим укладом в войске. Он принял облик казака, опустил окладистую бороду и посещал службу в единоверческой Никольской церкви, которая "в народе считалась истинною, имела священников, совершающих правильно все службы, народ привык чтить её как самую святую и уподоблённую древним храмам; сам атаман посещал её и молился истово и руку на себя так накладывал, что сзади его стоявшие видели двуперстное сложение". Столыпин предостерегал епископа Оренбургского и Уфимского Антония от увещевания старообрядцев: "С казаками, Ваше преосвященство, надо быть очень осторожным: гнуть надо, но надо и парить; возбудить пугачёвщину очень и очень легко!" Он писал об уральских казаках: "Действительное приобретение для православия произойдёт только в следующем поколении, которое не останется некрещёное".

Исчерпывающую и яркую характеристику религиозного "спектра" уральских казаков - раскольников и их отношение к единоверцам в первой половине XIX века дал уралец Борис Севостьянович Агафонов: "К станичному правлению робко прижалась часовня единоверцев, - писал Агафонов, - словно в поисках защиты от волчьего оцепления молитвенных домов раскольников разных толков. 

Среди раскольников всякой твари по паре: поповцы и беспоповцы, бегуны и беглопоповцы, тимофеевцы и немоляки, дыркина вера и поморское согласие, а равно прочие толки, корабли и ковчеги (имена же их Господи веси!), что плыли по неспокойному морю христианства.

Дырники, чьим символом веры была дыра, прорубленная в восточной стене моленной, считали себя бесценным яхонтом в светозарном венце христианства. Были убеждены, что если молиться на дыру, то "молитва к Богу винтом идёт, как из нарезного штуцера", и метко шлёпнет о подножие трона Господня. Спорить с ними было смерти подобно; их осиный рой насквозь прокалывал жалами хитоны чужой веры. На особицу сосали кровь у "хромцов на обе плесни" - единоверцев, что малодушно прильнули "к святые сосцы" православного Синода".

Единоверцы, в начале XIX века, были "не в чести" как среди уральских казаков, так и среди войсковых чиновников. "Влиятельные особы уральского общества из семей Акутиных, Донсковых, Бурениных и другие, придерживаясь старины, всемерно обороняли раскольничьи скиты от произвола царских чиновников". Поэтому в Оренбургском и Уральском казачьих войсках было принято решение об увольнении со службы офицеров и чиновников, которые принадлежали к старообрядческим согласиям и толкам. По сути, первыми в единоверцев стали обращать войсковых чиновников. Их поставили перед выбором: либо принимают единоверие, либо они лишаются офицерского чина и несут службу простыми казаками. По свидетельству В. Н. Витевского "до 1837 года форпостных церквей в Уральском войске не было". "Малочисленность храмов в войске, - писал далее Витевский, - составляет одну из причин прочности раскола". Поэтому Столыпин и сосредоточил все усилия на строительстве единоверческих храмов в "низовых" станицах, где "раскол" занимал наиболее прочные позиции. Там, единоверия придерживалась, лишь, казачья верхушка.

"Большинство соколинцев (в реальности, речь идёт о жителях форпоста Калёновский - Н. П.), - писал Валериан Павлович Правдухин, - закоренелые староверы самых различных толков: беспоповцы, бегуны - странники, никудышники, австрийцы. Первая единоверческая церковь появилась лишь в 1837 году в Сахарновской станице, в одиннадцати верстах от форпоста. Большинство казаков поглядывают на неё хмуро. Их мутит от шеренги и однообразия даже в религии".

Однако, на внешней службе уральские казаки никогда не вели дискуссий о "точках соприкосновения" религий, о возможности их "сближения". Уважали чужие традиции, но и свои блюли: "У них - своё, у нас - своё, а государство - то общее, поэтому и общей службе разница верований не мешает".   

А. Д. Столыпин наивно полагал, что уральские казаки за собственный счёт построят четыре единоверческих церкви на форпостах, сделав, таким образом, добровольно шаг к принятию Единоверия. Однако, он просчитался: казаки не горели желанием собирать пожертвования на храмы и расходы по их строительству полностью легли на войсковую казну, что значительно удлинило сроки постройки церквей. По сути, расхлёбывать кашу, заваренную Столыпиным пришлось, потом, наказному атаману Н. А. Верёвкину (1865 - 1876), который в последние два года своего атаманства занимался массовой высылкой уральцев - старообрядцев в Туркестан.

"В памяти последующих поколений "уральцев", - по свидетельству историка Сании Сагнаевой, - ссылка с Урала ассоциировалась именно с "гонениями за веру", а о самом же "Положении о воинской повинности Уральского войска" (1874 г.) и нововведениях, связанных с ним, почти не сохранилось воспоминаний. События 1874 года в Войске воспринимались в общей цепи преследований староверов, начиная с эпохи патриарха Никона. Нам не раз доводилось слышать от уральцев, что их деды были "выгнаны ещё при Никоне".

Войсковой старшина Оренбургского казачьего войска Н. К. Бухарин записал рассказ Акулины Григорьевны Степановой, обывательницы Берёзовского посёлка Орского уезда, Таналыкской станицы, старушки 78 лет, которая побывала в плену в Хиве (1833 - 1840), за что получила прозвище "Хивинка". Из её рассказа выходило, что до похода в Хиву генерала Перовского туда бежали со всех концов России "всё больше старообрядцы да двоеданцы".

"Были тут и барские, были и вольные, а больше всего из уральцев, - рассказала Степанова. - Приходили они партиями, дойдут до ханских пределов и велят донести хану, что, мол, поселиться желаем, можно или нет? А пришли мы - де не с худой целью, а потому, что утеснение в вере нашей приняли. Ханы разрешали им селиться, покупать землю, торговать и даже вино курить, но только для себя, а не на продажу здешним".

А в 1840 году, когда Перовский шёл на Хиву, узнали, что "хан всех русских невольников отпускает, но не неволит тех, кто не пожелает возвращаться, не неволит и двоедан со старообрядцами, те совсем отказались идти на свою сторону". Можно предположить, что уральские казаки - старообрядцы начали "осваивать" берега Аму - Дарьи задолго до массовой ссылки 1874 - 1876 годов. Уже, тогда "уходцы" не желали возвращаться на Урал и предпочитали оставаться жить среди магометан.

Следует уточнить, что двоеданы, это те же старообрядцы, проживавшие в Зауралье, в сёлах вдоль рек Тобол и Исеть. По указу Петра 1 от 18 февраля 1716 года на старообрядцев перестали устраивать какие - либо гонения, но обложили двойным налогом (данью). После этого указа старообрядцы сами себя стали называть двоеданами и это название в Зауралье крепко прижилось.

"В начале XIX века вводятся на Урале "мундиры и штаты", - писал Правдухин. - Яик снова встаёт на дыбы. Жесточайшая расправа учинена была князем Волконским над казаками, знаменитый "Кочкин пир". Их пороли на снегу за городом. Они сбрасывали с себя одежду и голые валились на мёрзлую землю.

- Хоть умереть на груди родной земли в своём человеческом обличье!

Казни, ссылки, шпицрутены вырывали из казачества его цвет и силу.

Миром окончательно завладел сатана. Казаков обряжают в казённые мундиры. Последнего выборного атамана Назарова (точнее, не выборного, а атамана из уральских казаков - Н. П.) силой волокут в Оренбург к Александру Первому. Царь гостит там в это время. Этот ласковый слуга антихриста сбривает Назарову бороду".

Поэтому можно не сомневаться в правдивости рассказа Бухарина. Некоторые уральцы, действительно, могли бежать от произвола властей и гонений за веру в далёкую Хиву. Однако, что с ними сталось впоследствии, доподлинно неизвестно.

Исчерпывающую картину религиозной принадлежности уральских казаков - христиан дал подполковник Генерального Штаба, писатель и географ Александр Дмитриевич Рябинин,  пользовавшийся отчётами местного начальства. В 1865 году Рябинин был командирован на Урал в качестве делопроизводителя Комиссии, учреждённой для раздела между Уральскими казаками и Зауральскими киргизами долины левого берега реки Урал.
 
"Христианского вероисповедания три главных вида: православие, единоверие и раскол, - писал Рябинин. - Масса русского населения (казаков - христиан - Н. А.) принадлежит к последним двум видам. православия же держится весьма незначительная часть его, преимущественно из высшего чиновничьего класса. Старообрядцы принадлежат к двум  раскольничьим сектам: к приемлющим священство и не приемлющим священства. Последняя секта по числу своему совершенно ничтожна".

Однако, по мере закрытия раскольничьих скитов (монастырей) и часовен, число старообрядцев - "беспоповцев" стало возрастать. Своеобразным переходным звеном между "поповцами" и "беспоповцами" стало "часовенное" согласие, которое называли ещё "стариковщиной". "Часовенные" воздерживались от контактов с иноверцами. Им не разрешалось употреблять в пищу мясо плотоядных животных, алкогольные напитки, чай и кофе. Отличаются от других толков тем, что на крестах изображают Бога Саваофа и голубя - Святого Духа. Во главе общины стоял выборный уставщик - "дедушка".  

Среди беспоповцев отсутствуют единство взглядов на обрядово - догматические и обычно - правовые моменты. что во многом способствует разрушению и угасанию духовных традиций, вплоть до исчезновения некоторых толков, слияния их с изначально доминирующими. Доминирующим стал толк, который сплотил самых стойких ортодоксальных старообрядцев - "беспоповцев". Только приказы руководителей "коноводов" обязаны были выполнять рядовые члены общины. Без благословения старших наставников, принимать какие - либо решения, никто не мог. Ортодоксы - люди самоотверженные. Для них всё было по воле Божией - жить или умереть. Они себя называли "благословенцы", а окружающие люди, "за глаза", - "чашечники", в связи с тем, что они никогда "не мешались" посудой с "чужими". На Урале говорили: "Если истинный кержак дал тебе напиться, он потом выкинет ту посуду. Если ты прикоснулся к скобе дверной, то после тебя, её обязательно оботрут". Казаки - единоверцы усмехались: "Что с них взять, ведь они "кулугуры". Сами староверы не называли себя "кулугурами". Это прозвище носило ругательный характер, показывало пренебрежительно - отрицательное отношение к ортодоксальным старообрядцам - кержакам со стороны сторонников Единоверия.

Керженец - название реки в Нижегородской губернии. В густых лесах вдоль реки к концу XVII века существовало до сотни раскольничьих обителей - мужских и женских. Разгром Керженца начался при Петре 1. В Нижнем Новгороде был казнён знаменитый "раскольничий" диакон Александр, составивший книгу Ответов на вопросы Питирима: ему отсекли голову, а тело его сожгли и пепел бросили в Волгу. После разгрома Керженца раскольники бежали на Урал, в Сибирь и другие места. Выходцев из скитов Керженца на Урале и в Сибири стали называть кержаками. В дальнейшем этот термин распространился на всех старообрядцев Урала и Сибири.

У "кержаков" браки строились по канонам Домостроя. В отличие от единоверцев, они были яростными противниками регистрации браков в церковной книге. "Раскольничьи уставщики, - писал Агафонов, - считали эту запись уловкой антихриста - его клеймом". И вот, когда царское правительство предложило Уральскому Войску новое "Положение..." от 9 марта 1874 года, кулугуры - кержаки ни за что не согласились принимать его, а тем более, ставить под письменным согласием свою подпись. Своим упорством они до такой степени "разозлили" царя и всё местное начальство, что последовало суровое наказание уральских казаков - старообрядцев, в виде массовой ссылки в Туркестан. Наиболее непокорные "кержаки" были отправлены на каторгу в Сибирь или, даже, приговорены к смертной казни. К сожалению, истинные причины массовой высылки уральцев, до сих пор, - "тайна за семью печатями".

По сути, в 1874 - 1879 годах в Уральском Войске прокатилась самая масштабная волна гонений за веру на старообрядцев - ортодоксов, которая не щадила "ни старых, ни малых". В ссылку в Оренбургский край и в Туркестан отправили несколько тысяч уральских казаков, в том числе много "дряхлых" стариков. Вскоре за ними были насильно отправлены и их семьи: матери, жёны и малолетние дети. Всех высланных после этого стали называть "уходцами". Надо сказать, что до того, таких чудовищных и массовых преследований старообрядцев в низовьях реки Урал никогда не было.

"Факт, почти неизвестный, - писал красноярский журналист Олег Нехаев,- но в советское время, в 1971 году, Русская Православная Церковь на Поместном Соборе отменила клятвы "на старые обряды и книги". То есть была восстановлена историческая справедливость: русские древние рукописи признаны праведными.

Теперь уже непредосудительно креститься и "по - новому", и "по - старому". Как и ходить в крестный ход: по солнцу и против него. Можно и так и эдак. Только самих староверов после отмены клятв не перестали считать раскольниками, потому что "не проявили они в своё время необходимой кротости".

PS. Говорить о том, что современные старообрядцы избавлены от гонений за веру, по мнению автора, пока, преждевременно...   

Источники:

Агафонов Б. С. Старое войско. - Уральск, 2006.

Бухарин Н. К. Очерки прилинейной жизни оренбургских казаков. Хивинка. - Оренбург, 1892.

Витевский В. Н. Раскол в Уральском войске и отношение к нему духовной и военно - гражданской власти в конце XVIII в. и в XIX в. Ч. 2, Казань, 1878.

Военная энциклопедия/Под ред. В. Ф. Новицкого и др. - СПб., 1911 - 1915.

Гейнс А. К. Дневник 1866 года. Путешествие в Туркестан. Собрание литературных трудов. Т. 2. - СПб., 1897.

Деятели революционного движения в России. Био - библиографич. словарь, т. 1, ч. 2. - М., 1928.

Колокол. Газета А. И. Герцена и Н. П. Огарёва. Выпуск десятый. Приложения. Факсимильное издание. - М., 1964.

Краткая история раскола о беспоповцах. - М., 1866.

Материалы по географии и статистике России. Уральское казачье войско. Часть 1/Сост. А. Рябинин. - СПб., 1866.

Нехаев О. Раскол на Бирюсе//Российская газета - Неделя, № 3592 от 1 октября 2004 г.

От Гугни до Толстова. Составитель: А. Г. Трегубов. Уральск, 2006.

Поспелов Г. Н. История русской литературы XIX века. - М., 1972.

Правдухин В. П. Яик уходит в море. - СПб., 2011.

Сагниева С. К. Уральцы - локальная группа уральских казаков//Очерки традиционной культуры казачества России. Том 1. - Краснодар, 2002.

Старообрядцы//Казачий словарь - справочник. - Сан - Ансельмо, Калифорния, С.Ш.А.. Составитель словаря Г. В. Губарев, редактор - издатель А. И. Скрылов. 1966 - 1970. 

Степанов С. Гении власти - Великий Столыпин. "Не великие потрясения, а Великая Россия" (Весь текст) - ModernLib.Ru

Ягудина О. В. Старообрядчество Уральского и Оренбургского казачьих войск в период 1851 - 1917 гг. - Оренбург, 2005.